Почему Табеев доверил ему курировать научную и творческую интеллигенцию, Жиганов постоянно поддерживал с ним контакты, а Шаймиев дал карт-бланш при создании академии? Об этом и многом другом рассказывает историк, профессор Булат Султанбеков, а также делятся воспоминаниями известные люди Татарстана.

– Булат Файзрахманович, вы знали Мансура Хасанова более 40 лет. Какое воспоминание приходит на ум первым, когда речь заходит о нем?

– Говорить или писать о Мансуре Хасановиче вроде бы легко и в то же время сложно. С одной стороны – полная «прозрачность» биографии. С другой – сложнейшие политические и психологические ситуации, в которых он побывал. Ситуации, в которых нередко существовал единственный достойный выход. И он его всегда находил! Но вы спросили о воспоминаниях… Начну с одного личного.

Судьба одарила меня общением со многими незаурядными личностями. К 1982 году, когда я стал заведующим кафедрой общественных наук консерватории, Мансур Хасанов являлся уже первым заместителем председателя Совета министров ТАССР и курировал образование, науку и культуру. Ректор консерватории Назиб Жиганов постоянно имел дело с ним. Во время одной из бесед, когда мы обсуждали какой-то вопрос, который был сложным и требовал государственной поддержки, он сказал, что, пожалуй, без Хасанова тут не обойтись. В моем ответе, очевидно, прозвучала скептическая нотка: есть, мол, еще и отдел обкома.Жиганов никогда не отличался подобострастием, в том числе и по отношению к власть имущим, а скорее даже наоборот, прервал меня: «Запомни: сейчас он единственный человек в этих сферах, имеющий свою четкую позицию. «Да» и «нет» у него адекватны звучанию этих слов». И добавил: «А у некоторых тамошних, вроде (он показал пальцем наверх и назвал пару фамилий), – не работа, а сплошной «бека́р». У Жиганова это было любимое словечко из музыкальной нотации, которое для него обозначало все негативное.

– И как вы – поверили Мастеру?

– Мне потом, при дальнейшем и более тесном деловом общении с Хасановым, не раз приходилось убеждаться в правоте жигановских слов. В правоте великого музыканта и уникального ректора, не имевшего себе равных в стране как по сроку пребывания, так и по и успехам на этой должности. Полагаю, что к словам Жиганова присоединятся многие из тех, кто работал вместе с этим неординарным человеком. Вплоть до своей смерти Назиб Гаязович постоянно поддерживал контакты с Хасановым, да и сам Мансур Хасанович нередко посещал консерваторские мероприятия. Их последние встречи проходили во время подготовки проведения Дней литературы и искусства Татарии в Башкирии. Делегацию ТАССР тогда возглавил секретарь обкома по идеологии Наиль Кадырметов, правительство представлял первый заместитель председателя Совмина Хасанов. Вот на него и легли все организационные дела и хлопоты. Встречаясь по этим делам, Жиганов не раз с удовлетворением говорил: раз за это дело взялся Хасанов, то все пройдет нормально. К сожалению, блестящая, ставшая большим событием в жизни двух братских народов поездка была омрачена внезапной смертью композитора. Его встреча с публикой в Уфе 1 июня на концертном исполнении оперы «Джалиль», когда зал в течение 15 минут стоя аплодировал, не отпуская со сцены Назиба Жиганова, дирижера Фуата Мансурова, исполнителей главных ролей Зилю Сунгатуллину и Хайдара Бигичева, оказалась последним его триумфом при жизни. В ночь на 2 июня 1988 г. сердце великого композитора остановилось…

– Насколько наслышан, Хасанов был больше человеком науки. Что он «забыл» в политике – в обкоме, в правительстве?

– В начале 1960-х в обкоме на должности первого секретаря оказался университетский доцент Фикрят Табеев. Ну и произошли определенные подвижки и передвижки. Естественно, что новый «первый» стремился укрепить идеологический компонент людьми, которых знал лично. И на руководящую работу были выдвинуты доценты КГУ Мунавар Тутаев, Мансур Хасанов, журналист Булат Гизатуллин и другие. Я уже работал в пединституте, но поддерживал контакты со многими своими сослуживцами в обкоме. Один из них говорил, что Табеев сказал Хасанову при назначении на должность, что знает его такт и дотошность и надеется, что проблем с такой беспокойной публикой, как писатели и прочие деятели культуры, у обкома убавится.

Работая заведующим отделами культуры, а затем науки и учебных заведений, Хасанов хорошо усвоил принципы деятельности сложнейшего и в то время весьма эффективно функционировавшего механизма партийной работы. Замечу, что при всех недостатках партийного аппарата, в него, как правило, отбирали наиболее динамичных, воспитанных и обладавших определенным кругозором людей, причем, с перспективой роста не только по партийно-советской, но и хозяйственно-управленческой линии. Партийная работа, тем более на должности заведующего отделом обкома, была хорошей управленческой школой: здесь усваивалась психология общения с людьми, завязывались и неофициальные отношения - более важные, когда имеешь дело с деятелями науки и культуры.

- В каком своем качестве Хасанов был наиболее эффективен – как политик, как управленец или как ученый?

– В 1971 году Мансур Хасанов был назначен заместителем председателя Совета министров ТАССР, а с 1984 – первым заместителем. Другими словами, входит в первую десятку наиболее влиятельных и, что особенно важно, обладавших реальными рычагами власти политиков республики. Я как историк, сравнивая руководителей, занимавших влиятельные посты в республике за последние 80 лет, могу сказать, что после уникальной фигуры Салиха Батыева наиболее крупным и эффективно работавшим государственным деятелем в области управления наукой, культурой, здравоохранением и образованием был Мансур Хасанов. Его энциклопедическая эрудиция и аналитический подход к решению самых сложных проблем создали емуогромный авторитет и за пределами той сферы, которую он курировал.

По многим позициям социально-культурного развития республика была лидером. Координатором всех этих программ был Хасанов. Замечу, что Мансур Хасанов работал с Фикрятом Табеевым, Рашидом Мусиным, Гумером Усмановым и Минтимером Шаймиевым. Все они – люди весьма требовательные, но каждый из них ценил его высокий профессионализм и управленческое мастерство. Причем двое из этого списка побывали и главами правительства, а Хасанов был у них первым заместителем.

– Будучи политиком, он стал доктором наук… Сам или ему «помогли», как это случалось в советской практике?

– После прихода Табеева люди, имевшие ученую степень, перестали быть редкостью в аппарате обкома и Совмина. Однако и на этой стезе Хасанов совершил, казалось бы, невозможное. Скажу, что партийная работа того времени не оставляла свободного времени, и даже кандидаты наук практически прекращали или существенно замедляли научный рост. Думаю, что только сам Мансур Хасанович и его жена – Разия Багаутдиновна знали, чего ему стоила подготовка и защита докторской диссертации в 1971 году – без единого дня отпуска или хотя бы перехода на щадящий режим работы. Он, жертвуя свободным от нелегких служебных обязанностей временем, не прекращал научно-педагогическую работу в своей альма-матер – Казанском университете: читал курсы по истории татарской литературы, спецкурсы по истории Татарстана и татарского народа, руководил дипломными работами и кандидатскими диссертациями. В 1974 году стал профессором. Докторская диссертация писалась о сложнейшей и противоречивой фигуре Галимджана Ибрагимова – большого писателя и крупнейшего политика и организатора науки и образования.

– Галимджан Ибрагимов считался в советской истории фигурой, так скажем, неоднозначной…

– Да, диссертация и книга об Ибрагимове по тем временам была смелой и даже рискованной. Хотя вроде и состоялась реабилитация писателя, но ряд моментов его жизни обходился или просто умалчивался, и, вообще, в преподнесении широкой публике его противоречивой фигуры было много недомолвок. Наверное, нужна была определенная смелость. Я в числе других историков участвовал в написании очерков о видных политических деятелях прошлого, большинство из которых были репрессированы. По негласной традиции того времени нам рекомендовалось писать: «умер верным ленинцем», а где и как – оставалось за кадром. А когда книга об Ибрагимове заканчивалась строкой: «Умер в тюремной больнице», это вызвало недовольство некоторых людей, воспитанных на традициях «Краткого курса». Но обошлось. Возможно, и потому, что диссертация была защищена в Москве. Кстати, после защиты диссертации Хасанов получил ряд соблазнительных предложений, в том числе и из Москвы. Но здоровый почвенный консерватизм – по принципу «где родился, там и пригодился» – взял верх. Думаю, что это было везением и для него, и для нас.

– Мансур Хасанович занимал видные посты в руководстве республики в переходное, даже можно сказать – в переломное время…

– Непростыми были для Хасанова годы перестройки, породившие многие радужные надежды и завершившиеся непредсказуемыми результатами. И если Татарстану удалось выйти из сложнейших кризисных ситуаций сравнительно безболезненно, в этом немалая заслуга и таких крупных и умудренных опытом политических деятелей, как Хасанов. Я согласен с тем, что его позиция для многих деятелей науки и культуры в это смутное время служила своеобразным ориентиром. Сейчас у национального движения оказалось много «отцов и матерей». Но замечу, что серьезный импульс национальному движению, впервые на таком высоком уровне, был придан пленумом обкома КПСС, на котором 3 августа 1990 года первый секретарь обкома Минтимер Шаймиев заявил, что коммунисты республики рекомендуют рассмотреть вопрос о государственном суверенитете республики на сессии Верховного Совета ТАССР. Эмоциональное и хорошо аргументированное выступление на нем члена обкома КПСС Хасанова убедило даже колеблющихся участников Пленума в необходимости совершенно нового подхода к проблеме. В том выступлении в концентрированной форме содержались многие положения, которые потом легли в основу судьбоносных документов. И сейчас весьма актуально звучат слова Мансура Хасанова: «Время, перестройка предоставили нам возможность, как говорится, великий исторический шанс, реализовать право на самоопределение. Непростительно не воспользоваться этой возможностью. Но мы должны подойти к его решению трезво, по государственному мудро, руководствуясь здравым рассудком, осознавая всю ответственность перед народом и грядущими поколениями». Как сегодня сказано!

Вот этот принцип осознания своей ответственности перед народом, ныне живущим, и перед грядущими поколениями составляет, на мой взгляд, доминанту поведения Хасанова и определяет его научную и государственно-общественную деятельность.

– Большая ответственность предполагает оптимальные, взвешенные решения и действия. Что можно сказать про Хасанова в этом отношении?

– При своей внутренней интеллигентности и стремлении к возрождению великой культуры татарского народа, но без ущерба для других народов, Мансур Хасанович мог быть и жестким в разговорах и действиях, когда видел воинствующую демагогию некоторых лиц, «присосавшихся» к национальному движению, стремящихся дестабилизировать обстановку. Помню, в разгаре митинговых настроений в Казани в камаловском театре проходила научная конференция, посвященная, кажется, Мирсаиду Султан-Галиеву. На трибуне – докладчик Хасанов. Вдруг на сцену выбегает какой-то молодой человек и вскинув руку вверх, пытается взять в руки микрофон и о чем-то объявить. Так вот в этой ситуации Хасанов спокойно отодвинул микрофон, который вначале пытался схватить юнец, и сказал: «Ошибся адресом, малай, здесь не митинг», затем продолжил доклад. А «малай», потоптавшись минуту, сконфуженно ретировался. Реакция зала была положительной.

Из его деловых и нравственных черт особо отмечу бескорыстие, готовность предложить помощь, не дожидаясь просьб.

– А были вещи, которые он особенно не любил?

– Он не любил, прежде всего, угодничества и чрезмерного преклонения перед титулами. Знаю несколько примеров этого. Он требовал и сам придерживался принципа уважения к труду других. Но порой в управленческих делах Хасанов не мог где-то переступить черту. Во всяком случае, злопамятность – это не его черта.

Кстати, другая, важнейшая черта его характера: не любил он неряшливости и разгильдяйства ни в науке, ни в управленческих делах. Бывал в таких случаях жестким и порой нелицеприятным.

– Ну, а теперь – о главном детище его жизни. Общеизвестно, что Мансур Хасанович стоял у истоков создания республиканской Академии наук.

– Я считал, что период пребывания в правительстве самым важным в биографии Хасанова. Однако предстоял новый этап политической и научной судьбы, совершенно непредсказуемый еще в конце восьмидесятых годов прошлого века. Я имею в виду образование Академии наук Татарстана.

И хотя эта идея, очевидно, обсуждалась и ранее, но первым с обоснованием и конкретными сроками и этапами ее формирования высказался первый заместитель председателя правительства, профессор Хасанов. Формулировки были точны, юридически и экономически обоснованны – в общем, сделано по-хасановски четко. Кто имеет дело с государственной деятельностью, знает, насколько важно грамотно и обоснованно представить свои соображения «наверх».

– Какие трудности встретились на начальном этапе становления академии?

– Академия наук Республики Татарстан была создана в начале 1992 года во многом благодаря усилиям Хасанова, использовавшего на первых порах и свои возможности первого заместителя председателя правительства. Он сумел получить под центр науки одно из лучших зданий – Дом политпросвещения, на который уже было «положили глаз» довольно авторитетные госструктуры. Весьма важным было и то, что президент РТ дал карт-бланш руководителю новой академии, и он его оправдал. Вспоминая эти судьбоносные дни, Минтимер Шаймиев говорил: «Если бы не было Мансура Хасановича, мы бы, возможно, понимали, что нужна Академия наук Татарстана, но не создали бы ее в столь короткий срок. По сути дела, менее чем за 10 лет удалось благодаря его способностям найти общий язык между учеными Татарстана и президиумом Российской Академии наук, обеспечить плодотворное их сотрудничество. А многие не верили в то, что мы это сумеем сделать...»

– Что можно сказать о взглядах Хасанова на энциклопедическую отрасль науки и ее место в обществе?

– Вы насчет Татарской энциклопедии… Еще являясь заместителем председателя Совета министров РТ, он выдвигал идею ее создания. И с его подачи первые рабочие группы по отраслям знаний были созданы еще в конце 1980-х годов. А затем, будучи уже президентом АН РТ, он добился создания института и в 1994 году возглавил его. Он неоднократно подчеркивал, что одним из важных факторов, определяющих зрелость нации, является и наличие у нее своей энциклопедии.

Однажды Хасанов шутливо, но со смыслом заметил, что в наше время первые лица должны бы приносить присягу, положив одну руку на Конституцию, а другую – на энциклопедию. Своим главным достижением он считал не только создание АНТ РТ, но и Института татарской энциклопедии и его многопрофильного коллектива, в который сумел подобрать весьма квалифицированных ученых и организаторов.

В 1999 году пригласил меня на презентацию первого детища, созданного им в Институте энциклопедии – Татарского энциклопедического словаря, экземпляр которого с его теплой дарственной надписью храню. На ней, кроме меня, были академик Индус Тагиров и еще один историк. На презентации присутствовал президент РТ Минтимер Шаймиев и другие VIP-персоны. Презентация прошла великолепно, Шаймиев сказал, что выход такого издания – событие историческое, и авторы его заслуживают поощрения. Коллектив ученых во главе с Хасановым вскоре был удостоен госпремии РТ.

Мансур Хасанов – человек, поднявший в науке целые новые пласты. Он стоял у истоков возрождения искусственно преданных забвению людей и явлений, имеющий свою научную школу, создавший Академию и Институт энциклопедии, не единожды отмеченный самыми высокими наградами страны и научными званиями у нас и за рубежом.

Таким я вижу Мансура Хасановича – ученого,государственного деятеля и просто высоконравственного человека, который 25 июня 2020 года мог бы отметить свое 90-летие, но не было суждено… Полагаю вполне обоснованным в связи с этим юбилеем присвоить имя Мансура Хасанова его детищу – Институту Татарской энциклопедии и регионоведения и установление мемориальной доски на доме, в котором он жил, и на здании АН РТ, которую он возглавлял в 1992–2006 годах. Думаю, что это явится достойным признанием сделанного Мансуром Хасановичем Хасановым для развития Республики Татарстан,100-летие которой сейчас отмечается, и будет одобрено общественностью, и не только научной.

Беседу вел Михаил Бирин

От редакции:

10 декабря 2013 года вышло распоряжение Кабинета Министров Республики Татарстан №2532-р об увековечении памяти М.Х.Хасанова. Один из пунктов этого распоряжения - предложить исполкому г. Казани рассмотреть вопрос о присвоении одной из улиц города Казани имени М.Х.Хасанова.

Много новых улиц, проспектов появилось с тех пор на карте города, и названы они в честь известных деятелей страны и республики. А имя М.Х.Хасанова, почему-то пока так и остается в забвении…

«Мансур Хасанов был для нас опорой. Именно такие люди нужны для воспитания молодого поколения.

Он был одним из немногих руководителей, кто умел так красиво говорить по-татарски. Мы всегда с восторгом слушали его выступления и старались брать с него пример. Сегодняшнему культурному уровню мы должны быть благодарны Мансуру Хасановичу. Было время, когда мы стеснялись говорить на родном языке. Теперь в любом уголке Земли мы поем по-татарски. Нас признал мир. Начало тому, несомненно, положили такие личности, как Мансур Хасанович».

Зиля Сунгатуллина, народная артистка Российской Федерации

«Мансур Хасанович прошел нелегкую, но чрезвычайно полезную школу не только в сфере науки, но и выполняя ответственную работу в партийных и государственных органах.

…Хасанов очень быстро вник в работу, изменил ее стиль, оперативно, самостоятельно и смело стал решать возникающие проблемы, постоянно общаясь с людьми. В нем увидели настоящего руководителя, человека делового и заботливого, готового прийти на помощь. Они тянулись и шли к нему…»

Камиль Фасеев, председатель президиума Верховного Совета Татарской АССР, профессор Казанского государственного университета

«Я рад, что мне пришлось работать продолжительное время с Мансуром Хасановичем – прекрасным и одаренным человеком, принципиальным и талантливым руководителем. Он никогда не признавал двойных стандартов, человек он прямой, всегда перед кем бы то ни было говорил только правду. Не всем это нравилось, особенно некоторым руководителям. Мансур Хасанович, я думаю, и сам об этом хорошо знал. Но я не знаю, чтобы он в каких-то ситуациях, перед кем-то унижался. Для него главными были результаты его труда на благо Татарстана, его трудолюбивого народа, холуйство он считал позором. Сколько вопросов пришлось решать в период совместной работы, многие из которых являются частицей истории республики».

Гумер Усманов, первый секретарь Татарского обкома КПСС с 1982 по 1989 год

«В центре его внимания находились жизнь и творчество Галимджана Ибрагимова, безжалостно репрессированного. Он исследовал настолько основательно и увлеченно, что посвятил этому сюжету несколько книг, изданных на русском и татарском языках. Я был очень рад, когда первое издание этой книги на русском языке он подарил и мне с трогательной дружеской надписью.

В конце 1980-х была создана комиссия по реабилитации невинно осужденных граждан республики, ставших жертвами политических репрессий. Комиссию возглавил Мансур Хасанов, я стал одним из ее членов. Нам разрешили работать в ранее закрытых архивохранилищах. Тогда же возникла у меня мысль написать книгу, основу которой составили следственные и реабилитационные дела погибших татарских писателей. Героем главного очерка, давшего название всей книге, "Запрет на жизнь", стал Галимджан Ибрагимов. Я поразился точностью фактических данных книги Хасанова, написанной в 1960-х годах, когда к этим документам трудно было пробиться... Первым, кто создал Ибрагимову монографический памятник, был мой сокурсник Мансур Хасанов».

Алтер Литвин, доктор исторических наук, профессор.

«Возвращение Галимджана Ибрагимова началось с научных трудов Мансура Хасановича. Это он его поднял, дал публичную оценку. В наш репертуар Хаким-абый Салимджанов ввел произведение «Судьба татарки». Произведения Ибрагимова были совсем не известны нам. А когда играешь, необходимо знать эпоху и литературу. А что читать, и книг-то нет! Новые не изданы, а старые не дают почитать. Затем поставили «Глубокие корни». В драматургии это была какая-то новая эпоха, эпоха проблем. И вот тогда к нам в руки попали труды Хасанова. Мне как артисту пришлось работать над разными ролями, опираясь на множество его научных работ».

Шаукат Биктемиров, народный артист СССР

«В свое время мне настойчиво предлагали перейти на должность министра торговли республики. Я отказывался, причем даже в кабинете первого секретаря обкома Гумера Усманова. В то время отвергать подобные предложения было просто не принято! Иду, удрученный разговором в обкоме, и случайно встречаю в здании Совета министров Мансура Хасановича. Он приглашает меня к себе в кабинет.

- Фарид, не противопоставляй себя партийной машине – сломаешь не только собственную карьеру, но и самого себя… Желающих быть министром торговли много, но выбор остановился на тебе, соглашайся. В твоей порядочности и успешной деятельности не сомневаюсь. В остальном поможем! – сказал мне тогда Мансур Хасанович».

Фарид Мухаметшин, председатель Государственного Совета Республики Татарстан

«Как-то, характеризуя некоего горе-руководителя, у него вырвалась старая восточная поговорка: „Лучше, когда стадом баранов предводительствует лев, чем когда стаей львов предводительствует баран“. Он не терпел, негодовал, когда встречался с рутиной, штампами, консерватизмом. Меня всегда поражало его неординарное мышление, глубокое знание предмета, будь то частный разговор или выступление в большой аудитории. Хасанов всегда был противником интерференции незнания и полузнания».

Михаил Розенгартен, главный хирург Министерства здравоохранения Татарской АССР (1960–1990 годы).

« Хасанов очень тщательно и обстоятельно относился ко всем делам и мероприятиям. Вспоминается в связи с этим один диалог.

- Почему не исполнено?- спрашивает он.

- Мансур Хасанович, люди, которые должны были это сделать, вовремя не прилетели.

- А почему они не прилетели?

- Туман, Мансур Хасанович…

- А почему туман?

Потом стало крылатым выражением среди работников аппарата Совмина: «А почему туман?» Он вникал во все детали и старался находить причины, если что-то не получалось.

При всей своей строгости на службе в нерабочей обстановке он был совершенно другим. Это был душа- человек. Мансур Хасанович в своем кабинете и за его пределами это совершенно два разных человека. Его можно было часто встретить прогуливающимся по набережной Казанки. Остановится, поздоровается, обстоятельно расспросит о твоих делах…

Тех требований, которые предъявлял Хасанов, не было ни у кого. За что бы он ни брался, у него всегда все получалось. Я глубоко признателен ему как одному из своих учителей».

Асгат Сафаров, руководитель аппарата Президента Республики Татарстан

«Помню, на посту первого заместителя председателя Совета министров ТАССР он добивался возвращения в распоряжение республиканских властей различных служебных помещений, переданных во время войны министерству обороны. В их числе было и здание филармонии. Во время войны все понимали: это для победы. Но после войны их возвращение происходило с определенными трудностями. Хасанов несколько раз безрезультатно ездил в Москву и, наконец, попросил меня организовать ему встречу с министром обороны СССР маршалом Малиновским.

Родион Яковлевич, сразу же по-военному спросил: «Какие у вас просьбы, чем вам можем помочь?»

Мансур Хасанович не хотел быть просителем и решил разговор с формального русла перевести на товарищеские начала и нажать на струны общей заинтересованности. Он сказал министру: «Лично мне ничего не нужно. Мы считаем себя вашими сподвижниками и под вашим общим руководством готовим молодежь к защите Отечества. Исходя из этого нужно вернуть по назначению филармонию и другие культурные учреждения, отданные во время войны под казармы и другие военные объекты». И дело сдвинулось с мертвой точки…»

Махмут Гареев, генерал армии

«Я знал Хасанова как человека чрезвычайно коммуникабельного, всегда испытывал органичное желание общаться и говорить с ним на разные темы – от становления цивилизованного гражданского общества до роли национальных культур в утверждении современного миропорядка, от совершенствования школьного образования до информационных технологий XXI века».

Василий Лихачев, председатель Государственного Совета Республики Татарстан (1990-е годы)

«Мансур Хасанович Хасанов – выдающийся ученый, беззаветно служивший стране, родной республике и ее народу. А еще каждый житель Татарстана изо дня в день сталкивается с прекрасными плодами его труда. Сотни школ и дошкольных учреждений, десятки больниц и поликлиник, домов и дворцов культуры и спорта, библиотек, музеев и театров – вот далеко не полный перечень того, что было создано в Татарстане под непосредственным руководством Мансура Хасановича.

У пророка Мухаммеда есть одно великое изречение: «Относись к человеку так, как ты хочешь, чтобы к тебе относились». Этим принципом Мансур Хасанович руководствовался всю жизнь. Работал по совести».

Фикрят Табеев, первый секретарь Татарского обкома КПСС

	Татары: верность традициям, уверенность в будущем	Рустам МИННИХАНОВ
	Большое плавание	Марат Сафаров
	Казанские акварели художницы	Марат Сафаров
	Его позиция служила ориентиром…	Булат Султанбеков
	Кто, если не мы…	Лейсан Ситдикова

Август 2020